Лару отнесли в местный медпункт, перевязали и дали обезболивающее.

Джек Филипс неприкаянно стоял в углу в ожидании скандала. Он хоть и не слишком хорошо знал строгий нрав хозяйки, но догадывался, что дело воплем: “Закройте ворота!” не кончится. Так оно и вышло.

Не успела боль утихнуть, как Лара кричала на весь медпункт, размахивая руками:

-Как вы могли не знать, что в этих страшных пещерах водятся не менее страшные животные?!

Джек угрюмо молчал, не зная, что ответить. Он и представить не мог о существовании каких-то монстров. К тому же, в последнее время геологи и археологи присылали вполне хорошие новости. Они ни разу не намекали на какую-либо опасность.

-Да ты не отворачивайся, не отворачивайся! Я жду объяснения!

Джек так и не нашел его. К нему на помощь пришел только что вошедший Маклауд.

-Что, кричит на тебя? - скептически спросил он. - Она это умеет.

Конор с улыбкой посмотрел на напарницу, но, как и ранее, встретил лишь суровый взгляд, готовый его испепелить. Голос Лары был не менее суров:

-Какого черта ты сюда приперся, Маклауд?!

Конор предполагал, что его не слишком хотят здесь видеть, и потому особо не расстроился нерадушному приему:

-Я видел, что произошло, и пришел спросить, не сильно ли тебя помяли?

Лара огрызнулась:

-Какое благородство, - но все же смягчилась. Но не настолько, чтобы забыть про Филипса, - а ты, олух, быстро связываешься с Англией с моим поверенным и требуешь у него наряд крепышей для очистки пещер от всякой нечисти! Понял? - Джек испуганно кивнул. - Теперь вали отсюда!!!

Бригадир вмиг исчез, благодаря небеса, что все так хорошо кончилось.

-Что тебе? - процедила воительница, обращаясь к Маклауду, пытаясь успокоиться.

-Вообще-то ничего. Я же говорю, что пришел спросить, как дела.

-Хватит врать! Никогда не поверю, что ты пришел спросить, как у меня дела! Может быть, ты пришел уточнить, не было ли у меня потери памяти, и не забыла ли я о том, что обещала отдать тебе секрет сплава кинжала? Это звучит более убедительно и правдоподобно.

Конор обречено вздохнул - она никогда не поверит, что он чисто из-за дружеских чувств пришел спросить, как дела.

Лара выздоравливала быстро. Через неделю от опасных ран остались лишь ссадины. Но эта неделя для Лары была вечностью. Ей постоянно хотелось куда-то бежать, чем-то заниматься, иначе ей казалось, что болезнь её прогрессирует и тело расслабляется. Сложно пришлось единственному врачу во всем штабе и двум медсестрам с непокорной пациенткой. Один раз Лару даже пришлось привязать к кровати, чтобы она не убежала. Маклауд расхохотался, когда увидел воительницу в смирительной рубашке! Он каждый день навещал её, и каждый день получал новую порцию “комплиментов”. Правда, к концу недели Лара уже не так злилась на черноволосого - всё же он единственный, кто приходит к ней в гости, пусть даже на пару минут.

От Маклауда Лара узнала, что в селении теперь ходят всеразличные слухи о недавнем происшествии. Одни говорили, что за Ларой выскочил огромный слон, который мог одной ногой раздавить все селение, другие говорили, что это был не слон, а мышь, размерами не меньше лошади, она дышала огнем и пеплом. В общем, небылиц было предостаточно.

Каждый раз, когда Маклауд уходил, Лара провожала его взглядом через окно и видела девушку в белой шкуре гепарда. Конор никогда не обращал на неё внимания – привык – зато она следовала за ним везде, вплоть до его шатра, в который его поселили аборигены.

Однажды Маклауд вошел вечером в шатер в надежде отдохнуть после сложного дня (чем он был сложен, мы пока не знаем), как его мечты вмиг рухнули. На куче шкур сидела прилипчивая девчонка, явно пришедшая сюда не поздороваться, и строила глазки. Долго Конор ей объяснял, что очень устал, и что ему сейчас не до этого. Пока, наконец, в соседнем шалаше не послышалось недовольное бурчание по поводу того, что пора закругляться со спорами, девушка так и не хотела уходить. К счастью, к утру после долгих объяснений Конор все же смог выпроводить её.

Это утро было как и все предыдущие – яркое, солнечное, немного заснеженное.

Лара проснулась с радостным чувством освобождения: сегодня её окончательно выписывают. Попрощавшись наскоро с лечащим врачом и уточнив пару вопросов по поводу очистки пещер от нечисти у Джека Филипса, девушка сломя голову слетела с каменистой тропинки и наскочила на Ригэла – переводчика.

Первые секунды парень даже испугался, вторые - обрадовался, потому что САМА ЛАРА в порыве радости бросилась ему на шею и расцеловала, при этом повторяя:

-Я свободна! Я свободна!

Наконец, кончив обнимать друга, она, запыхавшись, спросила:

-Как дела в селении?

-Да… Всё хорошо, - ошалело ответил тот.

-А подробности?

-Ну, старец теперь не сидит в своем шалаше, а разъезжает на инвалидной коляске…

-Что-оо? - Взревела воительница. – Он же не признает нашу цивилизацию!

-Не признает, но когда ему привезли это кресло, он так обрадовался, что сможет самостоятельно передвигаться, что забыл обо всём.

Лара поморщилась. Да, старик немного разочаровал её. А она-то думала, что он человек твердых принципов. Ну да ладно, в конце концов, Таламек тоже хочет быть самостоятельным, простим его.

Недовольные мысли Лары прервал Ригэл.

-А Таламек решил в твою честь устроить праздник, - похвастался парень, ожидая реакции девушки.

Реакция незамедлительно последовала. Лара по-детски подпрыгнула, её глаза от удивления округлились:

-Это правда?! Какая честь!

Ригэл довольно улыбнулся. Он был очень рад, что первый сообщил эту новость.

-Ах! – тем временем мечтательно продолжала Лара, - это великолепная идея!

Её глаза весело искрились, устремившись в небо. Парень прищурился и вкрадчиво спросил:

-Лара, ты какая-то сегодня странная, уж не влюбилась ли ты часом?

Лицо его собеседницы моментально изменилось:

-На что ты намекаешь, дрянной мальчишка?

-Не “на что”, а “на кого”, - в следующую секунду Ригэл понял, что зря это сказал, ибо оказался на снегу с заломаной рукой. Удар был, конечно, не сильным, но было неприятно лежать лицом в мокрой луже.

-Ты что! – взвыл парень, - Больно же!

-Ничего, потерпишь, - с садистским удовольствием прошипела Лара, но было видно, что для неё это просто шуточная игра, - говори, на кого ты намекаешь?

-А разве не ясно? На твоего черного дружка.

-Так вот, - Лара сильнее заломила руку, и парень опять взвыл, - запомни и расскажи об этом всем: я никогда не влюблюсь в этого парня и любого, похожего на него! Понял?

Парень судорожно закивал.

-Повтори! – потребовала воительница.

-Т-ты никогда не влюбишься в Маклауда и в любого, похожего на него.

-Отлично.

Лара одним движением подняла парня со снега, встряхнула, пошлепала по щекам, приводя в чувство, отряхнула и невинно улыбнулась:

-Понимаешь, дорогой, дело в том, что меня продержали в четырех стенах две недели, а сейчас я на свободе. Вот и радуюсь. Ладно, бывай!

Воительница спустилась к хижинам. Жизнь селения по-прежнему текла мирным руслом. Аборигены занимались каждый своим делом: кто чистил снег, кто резал шкуры, а кто и подавно ничего не делал. В одном они были единодушны – встречали Лару с дружескими улыбками. Та приветливо отвечала кивком головы и проходила мимо. Так продолжалось до тех пор, пока в середине селения не показался Таламек. Это выглядело довольно-таки смешно: старый человек с орлиными чертами лица колесит по кругу на радиоуправляемой коляске, при этом распевая песни. Завидев Лару, вождь покатил к ней и жестом поздоровался. На щеках у старца сиял румянец.

-Я вижу, ты счастлив? – благосклонно спросила Лара. Теперь она не была похожа на маленькую счастливую девочку, первый порыв радости прошел, и вновь перед всеми стояла непроницаемая Лара Крофт.

-Да, это так здорово! – Таламек демонстративно проколесил перед девушкой.

-Я слышала, ты хочешь устроить праздник.

-Да, сегодня вечером. Иначе позже, зная тебя, ты улетишь на поиски чего-то там.

-Хорошо, я не против, - улыбнулась воительница.

К собеседникам приблизился откуда-то взявшийся Конор. Он был хмур и на вопрос: “Что случилось?” невпопад ответил: “Да так, мелочи”. “Наверное, какие-то проблемы с его новой подружкой”, - подумала Лара. Но девушка стояла поблизости, и по её лицу было видно, что она счастлива.

-Конор, - по-королевски сказала Лара, - ты знаешь, что сегодня вечером в селении будет праздник в мою честь.

-Ага, - ответил тот в никуда.

-Вот и славненько.

Взгляд Лары перешел на Таламека, и тот ей сразу не понравился. Как-то хитро вождь смотрел на двух напарников. Если бы это был какой-нибудь Ригэл, то ему сейчас же пришлось бы просить извинения, но это Таламек. Пришлось скрепя сердце делать вид, что ей все равно. Даже все последующие фразы Лара выдержала с высоко поднятой головой, хотя за них можно было и убить. Старец хитро сказал девушке, при этом косясь на Маклауда:

-Счастлив тот, кто убьет тебя (Лара интуитивно гордо выпрямилась), но счастливей тот, кто жениться на тебе (Лара мысленно скорчила недовольную мину).

Все потому, что старец явно давал наставления Конору. И тот это понял. Он ответил:

-Спасибо. Я буду иметь это в виду.

-И не мечтай, - процедила девушка еле слышно, так что это услышал лишь Маклауд.

Тот ответил:

-Я имел в виду первый вариант, с убийством.

Лара провожала его грозным взглядом, но что-то в этом взгляде было не таким, как раньше.

От мыслей девушку отвлек издевательский смешок Таламека. Воительница свирепо взглянула на него и отправилась готовиться к празднику.

В селении был полный хаос. Горели костры, отбрасывая танцующие искры, играла самодеятельная музыка, витал запах жаркого и в заключении над всеми простиралось огромное звездное небо.

Лара была счастлива. Она дышала полной грудью, набираясь сил, как тогда в лесу, после первой встречи с Маклаудом. И неважно, что он сидит поблизости, сейчас ей все равно. Важно ловить момент жизни, который приносит счастье!

Конор расположился на шкурах в позе султана и с интересом наблюдал за происходящим. Он думал о чем-то своем, что было ведомо лишь ему, – он вспоминал прошлое.

К воительнице подошел Ригэл и сел рядом.

-Как дела? – беззаботно спросил он.

-Отлично-о-о, - с наслаждением произнесла девушка.

Парень хотел спросить что-то еще, но передумал. Лара была в превосходном настроении, и не хотелось её отвлекать.

Селяне пошли в пляс под звуки барабанов. Среди них колесил Таламек и что-то громко вопил в адрес почетной гостьи. Лара улыбалась легкой улыбкой и вторила хлопками барабанам.

Когда музыка кончилась, все захлопали и покосились на воительницу. Та непонимающе улыбнулась:

-Что они от меня хотят?

-Они хотят, чтобы ты станцевала, - отозвался переводчик, криво улыбнувшись. Он так и ждал момента, чтобы отомстить девчонке за недавний полет в лужу. По его мнению, этот момент пришел.

В это время Лара уже всеми силами упиралась двум мужчинам, тащившим её на середину площадки:

-Я не могу… я не хочу… я не умею под такую музыку.

Никто не слушал её. Все веселились и хотели, чтобы она веселилась с ними. Мужчины затащили Лару в центр и оставили на всеобщее обозрение. Заиграла медленная музыка. Ей вторили аборигены, вопя что-то и размахивая руками.

“У меня такое чувство, - думала Лара, - что меня используют в виде быка на корриде, и сейчас придет тореадор и забьет меня. Лучше пусть приходит тореадор, а не этот черноволосый! И чего это он так лыбиться! Разлегся тут, понимаешь. Как у себя дома!”

Но толпа требовала танца. Крики становились все возбужденней. Что делать? Ларе совсем не хочется плясать под эту тибетскую музыку. Вот бы Раяну сюда, она бы сплясала. Но Раяны нет, поэтому придется отдуваться самой.

Неожиданно для всех, воительница откинулась назад, выпрямилась, высоко подняв руки, а дальше начался танец, очень похожий на танец с кастаньетами.

Толпа гудела, свистела и хлопала. Но вскоре голоса усилились, и воительница заметила рядом с собой новую танцовщицу. Эта девушка необычно извивалась, откидывалась, переплетала руки. В ней чувствовался ритм самих барабанов, словно она всю жизнь танцевала под эту музыку. Так оно и было. Тартэр – девушка в белой шкуре гепарда – родилась здесь, и всё её существо давно слилось с этим заснеженным миром. Для Лары же всё это было чуждо, и она не могла сравниться в танце с аборигенкой. Если бы воительница была завистницей, она, может быть, и постаралась что-нибудь сделать, но танец не был её “ремеслом”, и бороться за него не было смысла. Вот если бы эта Тартэр превосходила её в ловкости, силе и смелости, тогда это другой вопрос.

Незаметно Лара стала сбавлять обороты и отходить в тень. Аборигенка же, наоборот, плясала всё задорней и задорней.

Вскоре воительница, довольная тем, что её избавили от такого рода деятельности, сидела на шкурах, неподалеку от Маклауда, в окружении различных яств. Она взяла большой золотой апельсин (определенно привезенный из мира цивилизации) и стала его чистить. Сейчас Лара даже перестала сомневаться в том, что снежный мир горцев в скором будущем сольется с остальными цивилизациями.

Тартэр продолжала танцевать, подбадриваемая соотечественниками. Её движения были прекрасны. А последний эпизод она выполнила особенно хорошо. Девушка, кружась, прошла площадку по диагонали, в её руках что-то блеснуло, и в последний момент она оказалась перед Конором, изогнувшись, присела, и барабаны смолкли. Вместе с ними резко смолкли голоса присутствующих, и воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь иногда потрескиванием костров и далеким гулом горных ветров.

Лара прекратила чистить апельсин и внимательно огляделась. Лица местных жителей как-то странно вытянулись и уставились в одну точку. Быстро проследив за их взглядами, воительница увидела то, что так всех поразило. Конор с вопросом на лице полулежал на шкурах, перед ним склонилась Тартэр, а между ними что-то поблескивало. Лара нахмурилась, эта тишина не нравилась ей. Рядом сидел Ригэл, уж он-то должен знать, в чем дело.

-Ригэл, - тихо шепнула воительница, - в чем дело?

-Э-э-э, ну, похоже, дело плохо…

-Что ты имеешь в виду?

-Это старый обычай. Если девушка любит какого-то парня и хочет быть с ним, она может выбрать самую большую крайность. То есть, она кладет к его ногам прозрачную статуэтку бога любви Селеста изо льда, а это значит, что у бедной девушки есть только два выхода: либо быть с ним, либо смерть.

-Что за тупой обычай! А если он не хочет?

-Обычай основан на человеческой совести. Не каждый сможет отправить человека на верную смерть. Думаю, твой напарник один из таких.

Лара посмотрела на Конора. Ему в это время кто-то что-то объяснял и, видимо, судя по лицу мужчины, как раз про этот обычай.

Маклауд привстал и посмотрел на Тартэр. Девушка смотрела на него влюбленными глазами, и в них блестели слезы. Что он мог ей ответить? Этого никто не знал, в том числе и Конор, но это поняла лишь Лара. Она резко обернулась к Ригэлу и тихо спросила:

-Есть обход у этой традиции?

-Да, но не думаю, что это ему поможет. Ведь Конор вряд ли женат.

“Женат”! Лара мысленно возликовала. Она встала и направилась к центру происходящего. Пришлось сделать вид, что она ничего не знает и совсем не в курсе дела:

-Что произошло?

Конор взглянул на напарницу:

-Она хочет выйти за меня замуж. И если я не соглашусь, броситься в пропасть, - просто ответил он, но голос его дрожал.

-О! Так чего ты не скажешь, что ты женат? Ты же женат.

Конор слегка приподнял бровь, в знак того, что понял, и через секунду обернулся к Тартэр:

-Понимаешь… я уже не один в этой жизни… ну, то есть… В общем, я женат.

Девушка замотала головой, ища переводчика. Из тени выплыл какой-то мужик, недавно объяснявший Конору, в чём дело. Он что-то зашептал девчонке. С каждым его новым словом лицо девушки менялось: сначала оно было удивленным, потом умоляющим, потом испуганным, и, наконец, исказившимся от слёз. Тартэр закрыла лицо руками и беззвучно заплакала. Конор попытался её успокоить, но та лишь отшатнулась, и из ее глаз сильней хлынули слезы. Всхлипывая и заикаясь, аборигенка, наконец, что-то сказала.

-Кто она? – перевел мужик.

Воцарилось молчание. Маклауд медлил. И от следующего грозного вопля девушки все без исключения дрогнули:

-Первин бит андерен зет… - при этих словах девушка пальцем указывала на Лару.

-Эта женщина может сказать неправду, - перевёл мужик.

Лара возмутилась, при чем тут она? Женат-то ведь Конор.

-Нет, - переводил мужик. – Ты сказала, что он женат. Быть может, если бы не ты, он бы и не догадался об этом.

Лара воспротивилась в ответ Тартэр:

-Я не вру! Как ты смеешь винить меня! Как я могу предоставить тебе свидетельство о браке, если оно осталось в Лондоне? И вообще, это не моё дело! Конор женился, с него и спрашивай!

И неизвестно, чем бы это кончилось, если бы не вмешался Конор. Он встал между девушками и подождал, пока они успокоились. Наконец он сказал, обращаясь к Ларе:

-Перестань скрывать, дорогая. Я думаю, теперь можно открыть нашу тайну.

Он многозначительно посмотрел на девушку и с удовлетворением понял, что она в шоке.

-Ты хочешь сказать… д-дорогой… - запинаясь, сказала Лара, понимая, какую игру затеял черноволосый.

-Да, - тихо сказал Маклауд, медленно кивая и смотря девушке прямо в глаза, надеясь, что та всё поняла и поможет ему.

Лара действительно всё поняла, но помогать этому… ей совсем не хотелось. Стоило хорошенько подумать, прежде чем согласиться. Но Конор не ждал. Видя, что напарница молчит, он обратился к народу:

-Горцы, мы скрывали это, потому что так хотела Лара. Но теперь обстоятельства вынуждают нас открыться.

Он выжидающе посмотрел на всех. Все молчали. Потом подошел к воительнице, взял её за руку и вывел на середину площадки.

-Это моя жена! – прогремел он.

Фразу перевели, и толпа загудела. В её голосах слышались радость, одобрение и облегчение.

-Это хорошо, что всё так получилось, - послышался довольный голос Таламека, - теперь Тартэр не может использовать древний обычай. Конор уже пристроен!

Толпа загудела сильнее, и некоторые даже закричали что-то.

Тартэр же увели под руки, всю в слезах, и на этом вечере она больше не показывалась.

Никто даже не обратил внимания на выражение лица Лары. А по нему можно было понять всё. Всегда непроницаемая, она никогда не позволяла себя выдать эмоциями, но сейчас был другой случай. “Этот пень приперся хрен знает откуда, потребовал кинжал, его пристрелили, ему всё нипочем; потом он умудрился подмазаться мне в доверие, потом добивал меня своим присутствием, недавно “слегка” покрылся инеем (совсем чуть-чуть!), выжил. А теперь публично заявляет, что я его жена!” - такие вот мысли посещали Лару Крофт, в то время как остальные радовались, что Тартэр не придется прыгать в пропасть.

Неожиданно Лара вернулась в реальный мир и столкнулась взглядом с Ригэлом. Тут она всё поняла. Только утром она четко и ясно объяснила ему, что не переваривает Маклауда, а сейчас выясняется, что она его жена! Да кто тянул её за язык вдобавок попросить его рассказать всем об этом! Значит, он рассказал, и теперь Лара и Конор окажутся в полных дураках! О, нет! О, НЕТ!! О, НЕТ!!!

Неприкаянно Лара подошла к парню и умоляющим взглядом посмотрела в его глаза. Но Ригэл был непоколебим. Он торжествовал и не собирался давать обещание хранить молчание на всю оставшуюся жизнь. Заговорчески Лара начала:

-Э… Ригэл… ну, ты, конечно же, понимаешь…

-Что я понимаю? – хитро улыбнулся парень в предвидении того, что сама воительница станет его упрашивать.

Но девушка сразу заметила это и поняла, что если станет уговаривать, то сильно придется постараться это сделать. Нет, этого Лара не допустит. Неожиданно для Ригэла, она заговорила уверенно и хитро:

-Слушай, парень, если ты думаешь, что я обломалась, то ты ошибаешься. Просто я скрывала своё замужество. Ты же слышал, что сказал Маклауд, мы всё скрывали.

-Да? – разочарованно сказал Ригэл.

-Да, - уверенно подтвердила Лара и торжествующе отошла.

[часть 10 ] -[часть 12 ]
На главную раздела
На главную сайта